Столовая

— Косплей-фестиваль в честь выпуска последних курсов... — повторил Уокер слова великана, пытаясь правильно переварить свои мысли. Естественно, он не знал ни о каком фестивале, в конце концов он только сегодня вышел на работу, но какое-то шестое чувство подсказывает парню, что там обязательно произойдёт что-то нехорошее. Сегодня Джек явно встал не с той ноги и его прям преследовали неудачные события, такие как потоп в общежитии или конфликт в столовой.

Сам по себе косплей-фестиваль довольно крупное мероприятие, а учитывая, что оно будет проводится в общежитии, присутствие охраны будет обязательным. На этом масштабном событии будет полно подростков, у которых всё ещё юность играет в одном месте, и не известно, распостраняют ли среди учеников запрещённые вещества, поэтому если там не произойдёт никаких конфузов, Джек действительно удивится. Не то что он сильно взрослый, двадцать лет, не далеко ушел от подросткового возраста, но жизнь с жестоким отцом и служба в горячих точках вынудили его повзрослеть раньше времени...

— Это всё равно не объясняет, почему вы пришли в институт в этом наряде. Просто... Как вы будите учится? Будите сидеть на парах в этих жестянках? Я... Я просто не понимаю, зачем? Вы могли надеть это на самом фестивале, а не таскаться с ним по всему институту... Как вас вообще охрана пропустила?.. Ах...

Уокер устало провёл рукой по лицу, понимая, что это только первый рабочий день а уже на его плечи навалили столько проблем. Сначала в комнате где устроили потоп нашли наркотики, потом эти радикалистки, ещё и косплей-фестиваль... В этом институте это в порядке вещей или он просто пришел в неудачный день?

— Ладно... Можете ходить в этих костюмах сколько угодно... Но оружие я должен изъять. Оно хоть и не боевое, однако нанести ими повреждения тоже возможно. И ещё... Не подскажешь, где сейчас находится ректор? Нужно доложить ему о потопе в общежитии.

Девушке, подбитой рукоятью длинного топора, ничего не оставалось кроме как хромая ретироваться вслед за подругами. Ромич только проследил, чтобы та не натворила бед. Благо что не было местного дьявола, как минимум потому что та сволочь раскрошила бы ей лицо как минимум до состояния синевы и тяжёлого сотрясения мозга.

- Первые три пары для факультетов-участников сегодня отменены, - можно теперь и сесть пожрать. Самому великану, правда, не выйдет, он и по массе огромный. А институт покупает только стандарт, не под людей за 150 килограммов. Только сварные каркасники в аудиториях не прогинаются под почти двух-центнеровой тушей мышц, костей и органов, - А вот инвентарь ни одна из команд не отдаст. Старт одного из ивентов в рамках фестиваля стартует после утреннего времени на еду. Конкретно инсценировка пешего рыцарского турнира в спорт-зале.

- Огр, хорош болтать, - проявился Джек... дворф Джек. Он выбивал себе последнее блюдо для себя... ну точнее пытался из автомата достать банку колы. И она застряла на торчащей из спирали шоколадки. Ни рост, ни сил у него не позволяли тряхнуть торговый шкаф, - лучше помоги.
Краткий толчок в верхний край - и вот аппарат обрушил должную алюминиевую тару, прямо вместе с батончиком. Ну, там ещё упали несколько упаковок, на что раздалась короткая серенада ошибки. Но никто не пошёл разбирать халяву, работница столовой уже успела прийти с ключом. Ну а бойцы просто расселись за стол, и только расставили свой инвентарь к нему. Просто старались спешно поесть, времени до начала немного. Алебарды с щитами, двуручные мечи, луки с арбалетами и даже секира командира встали ровным рядком, и только закрытые шлема на подносах закрывали часть посуды. И другие команды тоже втянулись после своих тренировок и репетиций строевых. Особенно проявились викинги и песчанные кочевники, проявили кричалки для приветствия с другими командами.

И снова вопрос о местоположении ректора остался без ответа... Будто весь институт хочет, что бы он был в неведении о происшествии в общежитии и о незаконной находке в одной из комнат. Спрашивать второй раз будет бессмысленно, поэтому, Уокер с надеждой на то, что удача наконец-то повернётся к нему передом, а не задом и ректор найдётся сам, по воле случая. А пока, надо бы заняться этими псевдо-рыцарями и их турниром.

— Хорошо. Раз один из ивентов вашего фестиваля скоро начнётся и вы не хотите отдавать инвентарь, тогда, я буду вынужден присутствовать на данным мероприятии и проконтролировать, что бы всё прошло без происшествий. Приятного аппетита.

Джек решил подождать, когда участники фестиваля поедят и приступят к своему турниру, при этом ему самому не помешало бы немного подкрепиться. Он весь день ничего не ел и пустота в желудке требовала пищи.

Взяв себе кашу и компот, он сел за один из свободных столиков и наконец расслабился. Но, судьба видать была недовольна этим, поэтому через пять минут в столовую прибежала одна из студенток, которая заметив охранник поспешила к нему.

— Вы! Вы то мне как раз и нужны! Пойдёмте скорее, там на улице голые мужики дерутся, нужно как-то с этим разобраться!

С тяжелым вздохом Уокер уже хотел подняться со своего места и разнимать, судя по всему, каких-то алкашей возле института, но в какой-то момент он остановился. Почему вечно он должен разбираться с здешними проблемами? Кроме него что, нет других охранников? Поразмыслив по этому поводу, Уокер вернулся на своё место и со спокойным видом продолжил трапезу.

— У меня перерыв. Найди кого-нибудь другого.

— Н-но... Другие охранники тоже на перерыве...

— Достучись до них как-нибудь. Я устал, дайте мне немного отдохнуть.

Девушка ушла, так и не получив помощи от молодого охранника, а тот в свою очередь достал из кармана успокоительное и проглотил одну таблетку. Джек был таким человеком, которого довольно сложно вывести из себя, но всё же его нервы не железные и он тоже поддаётся гневу. А последние события хорошенько так ему их подпортили...

- Барри, а откуда у тебя ключи, что т ректору отдал? - невзначай так проскочил вопрос у якобы "дворфа", кое-как запрыгнувшего на стул. Мда, колоритных новых друзей Роман собрал: андрогинный карлик с талантами микро-электронщика Джек, из-за своей успешности в быстром исполнении и успехах в лёгкой атлетике прозванный в группе как "электрон"; Башар и Вадуд, неразлучные братья-близнецы беглецы от последствий "арабской весны" и разбирающиеся в двигателях; сварщики и художники Барри и Джозеф, изначально пришедшие в институт учиться на архитекторов, но первое общение с великаном, пришедшим тогда в полной форме-полёвке десантника настроила их на другое направление точных наук. Выделялись только стрелки, подтянувшиеся чисто чтобы набить команду "межевых рыцарей" за возможность списать у отличника группы.

- Да так, документы хотел занести по ППС, и застал Йонаса за руганью с Лангеланн и новым преподом биологии, - Барри пытался всё обьяснить с набитым ртом. Надо было бы уже бежать в спорт-зал, чтобы начать финальную репетицию выхода. Ну и заодно передать пурпурно-золочёный графский плащ-дублет с беретом ректору.
- Дай угадаю, - вклинился уже Ромич. Он то Мику со стороны знал лично, натренировал её и научился сам ещё сильнее гасить слепую ярость при провокациях, - эта ёбнутая "шоколадка" что-то электрическое утопила?
- Тут то и нет, - Барри запил свой завтрак чаем. - какой-то велико-возрастный одуванчик, похожий на азиатскую версию одного урбаниста... - окованные ламилярными полу-рукавицами руки попытались изобразить шарообразную причёску "афро", -... пришёл подать документы на входные экзамены. Только зажатую в зубах сигу у Йонаса он воспринял как разрешение курить в здании.
- Казалось бы, у кого пост-травматика после изнасилования? - вкинул как смешной укол глава отряда косплееров... Как оказалось зря. Как минимум друганы-одногруппники заинтересовались, от чего одна из самых злых студенток столь агрессивно фанатеет по дракам, - да, её извне "сломали", 5 лет назад решили отомстить за мелкое хулиганство, и перестарались чуть ли не до суицида. Спасла тётя, владелица проф.клуба UFC.
- То есть по сути променяла мыло на верёвке на перчёное шило в жопе, - очередная острота. Но уже не от членов "отряда" "межевых рыцарей". Выбивался из образа сарацинской ламеллярной чешуйницы лишь бумажный стаканчик... Ну и что это девушка, для военных с 7 века далёкая. Ислам и мусульманство всё таки не ставят женщин за людей, для них "слабый" пол - просто самодвижимая "мебель" с возможностью плодить детей. По крайней мере именно это понял из общения с арабскими братьями.

Опять шум. Сначала какая-то беспокойная студентка, что пыталась подтянуть охранника куда-то в драку. Полу-голые? Что? Неужели кто-то инсценирует кулачный турнир для проходящих родителей? Вряд ли, такое прошлый ректор прокатил эту идею из-за вопросов к безопасности. Зеваки только подтвердили обратное. Банальное любопытство заставило студентов прилипнуть к окну. Даже стрелки, умявшие свой завтрак первыми, изьявили:
- Огр, кается девушка была права, - подтвердил один из арбалетчиков.

Спокойствие Уокера снова было нарушено. Все с интересом стали смотреть в окно, пытаясь лучше разглядеть драку голых мужчин, про которых говорила девушка. Некоторые даже ставки начали делать и поднявшийся в столовой гул вынудил охранника встать со своего места.

— Так, расступитесь, дайте охране разобраться! — сказал кто-то из толпы, когда Джек стал приближаться к окну. Толпа его послушалась и парень смог осмотреть происходящее на улице.

— О, это же ректор, верно? — сказал Уокер, увидев среди сражающихся знакомого мужчину. Он не был с ним знаком лично, так, встретились один раз в его кабинете, что бы принять Джека на работу. За это парень был безмерно благодарен, но даже так, в голове мельтешили различные вопросы.

Главный вопрос приходил в голову каждому из присутствующих — почему ректор сейчас голый? Можно было бы предположить, что толстяк с кем он бился украл у него одежду, но тогда почему сам усач без всего? Ещё один вопрос состоял в причине драки между этими двумя? Этот институт явно проклят, ну не может в один день произойти столько странных событий!

Заметив, как великан вместе со своими друзьями пошел на улицу, Уокер понял, что те идут разнимать обнажённых боксёров. С тяжёлым вздохом парень пошел вслед за ними, мысленно проклиная себя за то, что не послушался девушку сразу.

Будучи мужчиной старой закалки, Порфирьевич считал, что все люди разные и надо учить их жить по-разному. Поэтому он иногда брал уроки танцев и помогал девушкам пудрить и завивать. Кроме того, в юности он пробовал писать стихи и мечтал когда-нибудь написать поэму, которая стала бы эпохальной и поразила бы не только критиков. Ему удалось написать целый трактат «История любви между животными и летающими лягушками», который так и остался незавершенным из-за того, что его герой не смог найти себе подругу по душе. В нём он, корректно и не слишком откровенничая, рассказывал историю своей жизни.

— Это книга о любви между лягушкой и черепахой? — спросил его однажды студент.

Мужчина кивнул.

— Я её так и не дочитал. Ну и чем же все кончилось?

— Не знаю, — ответил Порфирьевич, задумчиво глядя на мутный квадрат окна. — Должно быть, черепаха решила меня угробить, чтоб вся эта похабень вообще не существовала. Но, наверно, она тоже поняла, что мы с ней одного поля ягоды, потому что что-то такое почувствовала и улетела. Поэтому я не особенно переживаю. В конце концов, у нее, наверное, оказался свой черепаший философ... Наверно. Я как-то не подумал, что это была просто мифическая черепаха.

Студент пожал плечами и направился в сторону выхода, а Порфирьевич остался смотреть в окно. На его лице появилось выражение полного безразличия; было понятно, что он окончательно погрузился в мир безыменных героев.

Внезапно он подскочил на месте и воскликнул:  

— Федя! Постой! Да, да, точно, вспомнил! Черепаха сказала, что она и ее подруга просто бессмертны, потому что  эта короткая жизнь (я имею в виду физическую смерть) совсем не отражается на ее бессмертии. Значит, это не так уж и важно. Ведь вечность может быть совершенно разной. Ты понимаешь?

— Да, — сказал Федя.

Порфирьевич грустно смотрел на закат, думая о предстоящем студенческом бале.

"Скоро закат, — думал он, — скоро… Пора бежать…"

Он встал и вынул из шкафа фрак. Сверху лежал конверт — совершенно новый, с ярлычком-черепом. В нем оказалось письмо. "Хулигану от курящей девушки".

"Только этого не хватало. Может быть, я ей нравлюсь?" — подумал Порфирьевич и, держа листок на вытянутой руке, вернулся к столу. Вздохнув, он сел и принялся читать. Письмо было длинное и нудное — в нем девушка описывала два своих путешествия в деревню и одновременно пересказывала три загадочных сна: сон про дворника, сон про пирожковую и сон про новую овчарку.

"Все это было совсем не страшно, — подумал Порфирьевич. — А вот этот сон, этот дворник… Как можно его воспринимать всерьез? "

"Это, наверное, у вас было не первое путешествие, — писал автор письма. — Иначе вы бы все это помнили. А память можно стереть. Я надеюсь, что со мной происходит что-то похожее. Если честно, я и сама не знаю, почему мне снятся эти сны. Я бы хотела их забыть. Как можно скорее. Я давно заметила, что чем дольше я их вижу, тем больше их в действительности. А если я их забуду, то наступит ночь, в которой будут только сны. Ну и дворник… И вы. И моя собственная тень, которая куда-то идет. Почему мне снятся все эти сны?"

Мужчина перечитал письмо, но оно продолжало оставаться непонятным.
Ну дворник… Ну овчарка… Ну сон про пирожковую… Порфирьевич перевернул листок, попытался сосредоточиться на последней фразе, и тут же почувствовал усталость. Письмо и его автор начали вызывать у него раздражение. Все было как-то не так, и больше всего не нравилось то, что Порфирьевич не понимал, как надо правильно реагировать на полученную информацию.
Кто она? Что это за дворник и тень, которая куда-то идет? Почему с этим надо что-то делать?
И главное зачем в конце письма — "Не оставляйте меня в одиночестве, умоляю вас"?
Это он сам должен был ее оставить в одиночестве. В лесу. В степи. В камере. В коме. И без всяких обиняков.

— Ну и дурень ты, — пробормотал он. — И на кой тебе такие девицы? Сидел бы сейчас в тиши и покое, глядишь, и женился бы. И звали бы тебя не Порфирьевич, а как-нибудь… Манчини. Или Терменшант. Или Карлони. Эх… Морда волосатая… Раскис, как мартовская мышь!