Автобусная остановка

Идя по улице в своём притягательном прикиде, Энион чувствовала себя такой уверенной, будто сейчас она могла свернуть горы, покорить Эверест и съесть этот противный чернослив в орешках ассорти.  Уличный ветер благоволил уходу девушки, раздувая перед ней упавшие листья, кучный мусор фантиков и пакетов. Развевался и плащ, который так рьяно выделялся из всеобщей серости. Красное полотно на ветру гармонировало с бордовыми кудряшками Эни, которые также ветвились и извивались под напором освежающего утреннего зноя.

Остановка пустовала, однако это и неудивительно в такое то ранее время. До начала пар ещё пару часов, поэтому некоторые жители этого студенческого городка ещё сладко спали, либо завершали ночные дебоши. Усевшись на скамью, Эни загрустила, вспоминая всё то беззаботное время работы в магазинчике, который хоть она и не очень любила, но привыкла к нему.

«А потом что? А потом появился этот придурок, Морган, мать его, Ли! Козлина, убежал и с концами. Видать, наверное, уже далеко...» - Эни спиной уперлась стеной об ограждение и приподняла ноги над скамьей, чтобы комочком сидеть на этом холодном деревянном помосте.

- Апчхи! Блин, холодно... - съежившись в своей ветровке, Эни, словно черепашка, продела застывшие ручки вовнутрь, а пол головы и вовсе скрылось за воротником.

Эни непринужденно потаптывала своими новыми темными кедами, которые так долго выбирала в интернет-магазине. А какие носочки то! Белые в синюю полоску, словно узор морячка из диснеевского мультфильма.

Время шло, а автобус всё так и не приезжал. Расписание у остановки было старое, Эни это уже давно знала. Какие-то людишки уже проскальзывали вдалеке сквозь оранжевые очки девушки, а солнышко понемногу начинало согревать.


«Мама, папа, скоро я приеду домой.»

Стылое солнце облизывало горизонт, разливаясь по влажному асфальту алыми потеками гуаши. Не настоящей, разумеется. Морган Ли и не заметил, как утопающие в ноктюрне улицы озарились утренними лучами яркого света. Бледная дымка тумана рассеялась, позволяя зыбкому теплу коснуться испачканной рубахи. Чуть согреть покрытую мурашками кожу. Легонько задеть обнадеживающую улыбку. Слабо воодушевить на еще один шаг.
Шаг к Эни. Ли не сразу узнал ее, не сразу поверил. Может это морок, этакое обманчивое наваждение, которое нагло дразнит иллюзией надежды, а потом бьет по шарам и дико гогочет. Ан нет, чем ближе он подходил, тем яснее становился силуэт стройно девушки, припадающей спиной к остановке. Девушка поморщила милый носик и чихнула от всей души. Голуби на линии электропередач встрепенулись и упорхнули в сторону редких облаков.

- Будь здорова, Эни.

Он старательно отводил взгляд. От стыда ли? Быть может от смущения? Скорее всего все и сразу. Полноценный коктейль - украшенный зернышком мимолетной влюбленности. Ведь, как ни крути, а привязываешься к человеку, с которым тебя объединяет столько приключений. Один. Нет. ЦЕЛЫЙ вечер, подаривший бурю эмоций, с которой не сравнится ни один парк аттракционов. Ни одно кино. Ни один… поцелуй?
Тут Морган зарделся от собственных мыслей. Он прекрасно знал, что смотрится сейчас, будто озабоченный педофил, караулящий детишек после продленки.

- Кхм, - нога шоркнула по тротуару, откидывая веер пыли и бычков, - классно выглядишь. Нет, правда, ты не подумай, я… я не пытаюсь подмазаться. Ты и впрямь смотришься необычно и, блин. Я не мастак складно лепить речи. У меня вообще хреново с диктстц… короче с говорением. Но, я правда… - «ну че ты мямлишь, как пубертатный задрот, скажи нормально!». Морган от всего сердца влупил себе ободряющую пощечину. – Ауч! Мне правда жаль, что я стал причиной твоих проблем. И когда я вернусь из города, я обязательно… стоп, а ты чего на остановке делаешь?

В самом деле. Почему самый очевидный вопрос задается в самом конце.

Энион всегда верила, что не было худа без добра: маленькая птичка, видимо любопытный воробушек, подлетела к девушке и приземлилась на скамью. Дружелюбно виляя клювом, скромный лётчик потешно вглядывался в силуэт странно выглядящей красноволосой девчонки, что была очень рада его визиту.

- Меня провожать прилетел, ды? - Эни медленно протянула к нему свою ладонь, даже и не надеясь, что птица захочет приласкаться на ней, - Ути хоспаде! - воробушек сначала немного отстранился, но с отвагою решил понежиться об указательный палец.

Чьё то шлёпанье заставило птичку обернуться, поэтому воробушек отлетел на потолочную балку, смотря за всем сверху. Эни услышала знакомый голос. Тот самый, что звучал для неё придурковато, иногда даже по юному задорно. Обладатель голоса выглядел ещё более потрёпано и неказисто, будто после падения из окна он успел сжечь ещё пару продуктовых магазинов. Эни игнорировала его, давая понять, что не видит и не слышит его вовсе.

«...И когда я вернусь из города, я обязательно… стоп, а ты чего на остановке делаешь?...» - девушка начинала хмуриться и злиться, продолжая слушать комплименты и извинения старого дружка. Не понимала Эни также и то, что сам Морган забыл в такое время тут. Неужели провожать пришёл? Пф! Только не в этой вселенной...

- Посмотрите кто пришёл! Любитель бежать от всех проблем! - Эни слезла со скамьи и тяжелым шагом направлялась к Моргану, - Смыться задумал? То-о-очно, тебе повезло, что ты особо нигде не засветился!

Эни сняла свои анимешные очки и сложила их в карман ветровки. В унисон с звучной поступью шага раздавалось приглушенное всхлипывание, когда девушка стала всё чаще срываться в голосе, давая волю чувствам и эмоциям, что так и бушевали внутри. Слёзки скопились в уголках глаз и ринулись по щекам, стремительно мчась по румяному лицу.

- Там было столько незнакомых лю-ю-ю-деей! Ты меня вместе с ними оставил! Ты кинул меня, козлина! Ты..Ты... - Эни шла сжатая, словно злой надутый ёжик, не смотря на самого Ли. Поняв, что её кудрявая голова упёрлась в него самого, она остановилась и замолкла. Всхлипы усилились, а плащ супермена начал драматично развеиваться под дуновения ветра и завывание листвы.

Эни начала кулачком тихонько постукивать о пресс Моргана, пытаясь заставить его свернуться клочком от такого удара, однако не хватало ни злости, ни силы, чтобы сделать что-то большее.

- Ты свободен, Морган Ли. Я тебя прощаю. Убирайся с моих глаз...или...ты...загладишь свою вину! Да! Ты поедешь со мной и будешь отрабатывать долг перед судом, нет, мной! Ах, да, я не сказала? - Эни очень быстро сменилась в выражении лица, подняв высоко голову и обнажив злостную улыбку, чтобы просверлить этим ехидным личиком всю душу япошке, - Я уезжаю домой, в Мэн. Не так уж и далеко отсюда. А потом я буду три чертовых месяца оттирать граффити в забытом богом гетто, собирать пивные бутылки и носить пососный оранжевый комбинезон!

Эни боковым зрением увидела, как на горизонте замаячил приближающийся рейсовый автобус, который еле плёлся по извилистой дороге. Девушка стукнула ладонью в плечо Моргана, чтобы и тот обратил на это внимание.

- На размышление у тебя нет времени, козлина! Тра-та-та-та! Едешь и точка! А жить будешь в гараже, вместе с моим вечно пердящим дедом! О-о-о, вы обязательно подружитесь! - Эни звонко похихикала, вытирая при этом полившиеся вновь слёзы, что были вызваны уже веселым задором.

«Опять я мудак, опять я козёл, опять я себя безобразно повёл». Когда Морган Ли простится с этим миром, эту строчку можно смело высекать на надгробной плите. Она в полной мере отражает жизнь, прошедшую шиворот навыворот.

Всполохи ветра гнали по серой плитке тротуара клочки газет и скорлупки семечек. Эни заливаясь слезами ткнулась своей карминовой макушкой в крепкую грудь Морнага. Сердце бухало в груди, как боевой барабан.

— Хээээй, все будет хорошо, — он робко приобнял Эни, предварительно занюхнув свою подмышку. «Ну, вроде сносно, и даже не псиной», — обещаю.

Если бы за каждое выданное обещание, Ли платили доллар, он бы мог потягаться с первой сотней списка Форбс.

Стоило, пожалуй, купить цветов, ларечек был совсем рядом, однако доллар Ли за его обещания никто не давал.

Честно, ему всякий раз было тяжело сдержать улыбку, когда Эни резко переходила от буйного хэйта, к костерящему компромиссу. Без тени иронии — это очаровательно. Вдвойне очаровательно она будет смотреться в том оранжевом комбезе с черными цифрами на спине. Морган наверно тоже, ему не впервой. А потом все случится как в том сериале... как же он назывался, еще так самого Ли частенько называли. Точно! Отбросы. И потом прилетит метеорит и все они получат супер-способности. Наверняка что-то крутое вроде лазеров из глаз или полета. Или превращение в птеродактиля на восемь часов в сутки. Интересно, какое бы время он выбрал? А еще...

— Главное не грохнуть надзирателя... — он это вслух сказал? Глаза расширились, как у обосравшейся собаки, — Я ничего такого не имел ввиду, хэ-хэ-хэ.

Или имел? Чет становилось не по себе от подобных мыслей. Еще ссыкотнее становилось от упоминания штата Мэн. Читал он как-то книжку про невольника судьбы в тюрьме Шоушенк. Вдохновившись литературным опусом, решил провернуть тот же трюк. Даже чернокожего друга себе завел. Но после недельного ковыряния стены ложкой, это дело прохавал начальник. И намекнул, что следующую дыру он прокопает этой самой ложкой в другом месте. С тех пор попыток побега Ли не предпринимал.

Вдалеке послышался скрип подвески старенького автобуса. Такой зачуханный межгород, на котором катаются полторы бабульки по кругу. Наверно это у них аналог русской рулетки, кто первая отдаст концы в этой безумной гонке на скорости тридцать миль в час.

А самое приятное, от чего на глазах мелькнули слезы. Ли не позволял себе плакать никогда, если даже было чертовски обидно. Эни звала его с собой. Да, таскала на детородных органах, но звала!

Проперженный дедом гараж звучал почти также здорово, как ночлежка в собачьей конуре. Но это было всяко лучше, чем укрываться картонкой холодными ночами под мостом. А там еще и эти бомжи, так и норовящие стырить туфли.

Только сердце не унималось, как-то болезненно отдаваясь в ребрах. Прям совсем неприятно.

— Эни, все это конечно здорово, — Морган стиснул рубашку на левой груди, — но у меня походу приступ.

И даже не идиотии.

Автобус притормозил на остановке, пыль поднялась столпом, переливаясь песком в лучах утреннего солнца. Ли согнувшись пополам тяжело дышал, лоб покрылся испариной, однако внимание его было приковано к водителю. К жирному уроду с синяком под глазом. Жирному пидору, на чьей жопе явно еще остался след от мороженного леща.

— Слышь! — выпрямился Ли, нетвердо ступая на лесенку автобуса. Водитель повернулся, за толстыми линзами очков прятался...совсем другой человек. Определенно похожий, быть может родственник, но не та свинья, загубившая их судьбы, — Я это... билет хотел оплатить. Два билета. Девушка... она со мной.

Сердце слегка угомонилось, возможно и никакого приступа не было, всего лишь нервы и переживания. Ли протянул руку Эни, приглашая ее войти в дурнопахнущий, с распоротыми сиденьями, торчащими пружинами и изредка торчащими на чем-то серьезном пассажирами.

Время оставить всё позади.

Подул ветер. Никакой пыли. Никаких окурков. Только трепыхающийся на ветру плащ Эни, ее алые волосы. Его грязная рубашка. Между ними пролетели два лепестка тюльпана, восхитительного лилового цвета.

Добро пожаловать в междугородний автобус штата Мэн с билетом в новую жизнь.

Начатую с чистого листа.

Ну вот и всё. Открытая дверь автобуса и тянущаяся рука Моргана зазывали внутрь, приглашали отправиться туда, откуда когда-то пришлось сбежать. Дизельный вой старой рухляди неистово гудел, а заляпанные стекла и изрисованный подростками салон напомнили Эни о доме. Глядя на протянутую ладонь, Эни обернулась в сторону, с грустью всматриваясь в рассвет над студенческим городком; как ни крути, однако Эни прожила здесь долгое время, успев повзрослеть и навидаться разного. Но всему приходит конец.

- Ты же понимаешь, что ты сейчас уезжаешь в другой штат? Следующая остановка через полтора часа, болван, - в последний раз вдохнув местного утреннего зноя, Эни по-братски схватила ладонь Моргана, размашисто схватившись за неё и поднявшись после в салон, - Да и вещей у тебя нет. У тебя хоть за проезд есть?

Пройдя в самый дальний угол салона, Эни уселась на темном кожаном кресле, которое хоть и выглядело не очень то и изящно, однако было очень мягким, буквально начинало убаюкивать, предвкушая долгую но всё же тихую поездку.

Заглянув в свой набедренный подсумок, который она одолжила у подруги, девушка вынула две шоколадные конфетки. С орешками. Одна была поменьше, другая побольше. Эх, да и та побольше была явно вкуснее...

- Эй! На, позавтракай! - решившись поделиться большой конфеткой, Эни дождалась пока Морган закончит расплачиваться с водителем, и швырнула её прямо ему в голову, надеясь попасть прямо в разинутый от удивления рот, - Чего вылупился! Дуй сюда, тут место есть!

Кашель престарелого движка прозвенел на весь салон, а дверные лопасти автобуса закрылись следом. Толчок. Всё также как и много лет назад. Едкий черный дым проносился беспросветным шлейфом за автобусом и растворился где-то посреди дороги, когда автобус уже гнал под шестьдесят.

- Эй. Знаешь, на самом деле мне не нравится тебя звать Ли или Морганом. Может просто... Дэнни? Была у меня как-то морская свинка по имени Дэнни. Такая же глупая, - всё более лениво проговаривая слова, веки опускались, нарочито пытаясь сомкнуться. Эни прислонила голову к окну, всматриваясь в лесную чащу, в сменяющиеся пышные деревья за окном.

Уже засыпая, вовсю зевая и продавливаясь в мягонькое кожаное облачко, Энион заметила на своём воротничке что-то яркое и маленькое. В тот же миг девушка уловила тонкий, едва уловимый аромат, который, кажется, пах, как сама весна. Нерешительно проведя рукой по воротничку, Эни неспеша пальцами приподняла цветочный листик.

- Смотри, Дэнни. Лепесток. Красивый, да? Вот повезло-о-о-о... - дотронувшись носиком до лепестка, Эни вновь ощутила чудный запах, который даже помог ей улыбнуться. Показавшись лицом из свисающих прядей кудрявых волос, Эни мимолетно одарила Дэнни теплым взглядом, давя безмятежную лыбу. Заметя, что лепесток прилип к её носу, девушка нежно подула ртом, чтобы лиловый листик упал на теплую женскую ладонь, - Держи. Это тебе. Храни теперь всю жизнь, это же мой тебе подарок.

Хвойная чаща за окном сменилась сельским пейзажем. Автобус шёл ровно, лишь иногда пошатываясь из-за особенностей местной гидравлики. Дорога предстоит длинная, однако важно лишь одно: Энион Пайл возвращается домой. И не одна.

Постепенно освобождаясь от сладких, но не прочных пут сна, парень некоторое время смотрел затуманенным взглядом сквозь окно. Вдруг он встрепенулся всем телом, в раз сбросив те крохи сонливости, что захотели задержатся ещё не много, и подтянулся всем телом, разминая застывшее мышцы. После пал головой на подставленную рук и так застыл на пару мгновений, пытаясь вспомнить что-либо кроме этого дня. Тихо вздохнув, парень чуть тише произнёс: «Ни-че-го…».

Уже более осмысленно Болеслав посмотрел на пробегающие цепочки низких домов, неизменный признак окраины большого города. Уточнив у одного из немногих пассажиров этого автобуса не проехали ли они вуз, парень успокоился и стал любоваться видами города.  Небо, ещё державшее жар солнца, поражало своей кристальной чистотой, и казалось, что прямо над тобой разверзлась светлая лазурная бездна. Но не стоило доверять такой открытости небесного свода, это лишь передышка, перед тем как зазвенит первая и робкая капель, с каждой каплей накрапывающая все сильней, и вот уже перед нами громкий бал, где ливень танцует с грозой и ветром, а отзвуки их громоподобного танца будут разносится вместе со светом далеко за пределы города. Во истину, вместе с небом танцевать будет и земля со всем живым и животным на ней. Плоть Земли будет жадно пить потоки воды, насыщая себя и различные ключи и истоки рек. Всё живое недвижимое также будут ловить эти капли дождя, и как земля жадно поглощать их, радуясь этому танцу. И те, кто предпочел жить в движении радуются дождю, четка зная: будет дождь, будет еда. И лишь люди, почти все из них, будут укрываться от этого дара, словно небо дарует не жизнь, а смертельную кислоту…

Но тут цепочка резных деревянных домов-дач разорвалась и перед взором предстала маленькая чаща, что окружала нужный Болеславу университет. Начав собрав свои пожитки, парень усмехнулся, подумав: «что тут можно забыть?», но все же оглянулся перед тем, как пойти к выходу. Уже стоя на остановке и прячась от капель, парень еще раз потянулся и начал думать, спросить кого-нибудь о расположении ректора или же пойти искать его так.

Тучи уже давно затянули собой небо, даря мрак этому миру, и только-только окропивший землю дождь уже вовсю льётся с неба, подгоняемый сильным ветром. Болеслав, хмурясь на этакую картину, подумал, что навряд ли найдется человек, согласившийся на роль проводника.

Все бы ничего, но между остановкой и входом вуз была разбита небольшая площадь с клумбами. Несомненно, там растут очень прекрасные цветы, закрывшие свой цвет от буйства стихий, и будь погода чуть более благосклонной к долгим прогулкам, то Болеслав непременно бы задержался и полюбовался видами как и площади, так и самого здания, но, увы, сейчас он думал, как бы поскорее миновать столь открытый участок, оставаясь сухим. Спустя пять минут, расставшись с надежной как встретить человека с зонтом, что направлялся в туже сторону, так и на затухание дождя, парень отважился на короткую пробежку. Спрятав вещи по карманам, да получше прикрыв их рубахой, Болеслав, в последний раз оглядевшись, ринулся прочь от остановки, старательно не шлёпая по уже образовавшимся лужам.

--Всё же… не спортсмен… - сказал парень с небольшой отдышкой, когда добежал до крыльца.

Немного встряхнувшись, он удивился, сухости одежды, в то время, как его голова была напрочь мокрая. И хоть с волос иногда стекали капли, но они не впитывались в рубаху, а наоборот, очень резво скатывались по ткани, или же иногда попадая в горловину и неприятным холодным потом пробегали по телу.

--Тю! Водоотталкивающая пропитка наверное, -- попытался объяснить произошедшее парень.

Немного отдышавшись, Болеслав решил немного осмотреть храм знаний, что раскрыл пред ним свои двери, перед тем как войти в его чертоги. Стены его были лишены какой-либо роскоши или запустения, да и монотонный серый узор не добавлял уюта внешнему виду здания. Скорее всем своим видом старался показывать всю серьезность, что у него есть, давая пример всем искателям знаний, что приходят к нему. Вдоволь полюбовавшись, и наконец отжавши волосы, Болеслав заходит в Институт параллелей.

Абэ долгое время стоял возле места встречи, ожидая, когда же появится его клиент. Вскоре возле автобусной остановки остановилась уже пятая по счёту маршрутка, и парень думал, что и в этот раз в ней не будет покупателя. Но, когда все пассажиры начали покидать транспортное средство, среди них Кайоши заметил высокого мужчину крупного телосложения, с лицом будто выточенным из гранита, всем своим внешним видом напоминая блатных из девяностых. Кожаная куртка, цепочка, лысая голова, в общем полный комплект.

— Доброе утро. — поздоровался япошка со своим клиентом, решившись обойтись без упоминания имени и фамилии, — Пойдёмте?

Мужчина не стал возражать и они вместе с якудза пошли по дороге, подальше от посторонних глаз. Лишь только тогда, когда они были достаточно далеко от людного места, громила сказал первые слова.

— Ну и что такого интересного ты мне принёс, что решил не говорить сразу?

Вместо слов, Абэ показал флешку, а потом показал копию того самого видео с участием Кюдор и нового ректора института. Громила внимательно изучал его, после чего, неожиданно заявил:

— Это что, Йонас Тейсиф?

— Ага... Вы что, с ним знакомы? — поинтересовался парень, понимая, что за подобное видео можно заработать гораздо больше денег, чем тот планировал.

— Да, я эту падлу хорошо знаю... Восемь лет из-за него отсидел... — с явным презрением заявил мужчина, разминая кулаки, — Сколько хочешь за это видео?

— Хех... Договоримся.

Когда вопросы об оплате были решены, Абэ отдал флешку покупателю и уже собирался уходить, но любопытство взяло вверх и он спросил:

— Что собираешься с этим делать?

— Хочу отомстить этому ублюдку... Слышал, он устроился новым ректором в вашем институте. Видимо, сидеть на этой должности ему не долго.