Пустыня Сшра

–АААААААА! Бля-бля-бля! По мне ползает змея! – Вскочил Мард. И да во сне по нему ползала змея. И возможно даже не одна. Больше он ничего не помнил. Так или иначе сон и до змей вряд ли можно было бы назвать спокойным. Перед ним с весьма удивленным лицом сидела эта… Рогатая короче. – Чего уставилась, да зенки так вывалила? Иди нахуй. – После сего лег обратно как лежал и довольно быстро уснул.

Проснулся Мард с восходом, как и всегда если спал ночью. Поел еду стрельнутую из запасов этой…

–Как тебя зовут Вздорная Рогатина? – Получив ответ Мард успокоился. При этом даже и не задумывался над тем что это был за ответ.

Вообще с тех пор как он рассказал о том, что ищет кактусы она стала несколько отстраненнее. Наверно. В целом его это мало сейчас волновало. Все что его сейчас волновало это кактусы! Их он внимательно высматривал и надеялся, что тем же занята эта… Она короче.

Периодически Марду в голову вываливался тяжкий груз образов, которые корежили его восприятие мира.

–Глаза. Они висят надо мной. Высматривают во мне кактус. Но я не кактус. Во мне нет кактуса. Я человек точно-точно человек. Не смотрите глаза. Не стучите сердца. Не топчите пятки. Не полите грядки. Хотя грядки с кактусами нам надо. Верно эээ… ты? – Обратился он к женщине. – Я не ищу кактус. Кактус трус. Мы ищем кактус. Мы его найдем и вскроем. И выпьем его до дна. Верно эээ… ты? – Вновь он обратился к женщине. – Сотрясая взгляд я трясу песок пустынь и из него появляется кактус СЕЙЧАС! Бля змея! – Воскликнул он как вышел из очередного приступа бреда и иллюзий.

И да. Была змея. Мард не знал ядовита ли она, но он уже спрятался за… ну эту… за нее короче да. Вообще змеи в целом казались ему норм чуваками, да вот только они все же таки бывали ядовитыми. А ему хотелось бы шлепнуь кактуса, а не сдохнуть. Выглядывая из-за ее плеча он ждал разрешения ситуации.

Свежий воз-
дух — режет небо
Ночь веснушки
Сыпет белым;
Чёрной тень-
ю — кто крадётся,
Прикрываясь лунным светом?
Лись-
я морда
Зубы блещут,
Слюна бýрлит во рту ядом,
— Ты — животное, наверно?
— Я воровка. Где награда?
Свои руки опускает
В бездну, в без—
дну безделушек,
Страх весь дух пережимает,
Душит! Душит! Душит!
Душит...


Она всё ещё медлила. Казалось, что этот сумасшедший вот-вот проснётся и ей не поздоровится. Любопытство боролось с животным страхом. Страхом попасться. И всё же этот адреналин доставлял ей не мало удовольствия. Почти то же самое, что она чувствовала от злости, от этой первородной ярости Марда. Поэтому она снова протянула руку к очередному карману. В этот раз не опуская сразу руку, а лишь ощупывая весьма весомое содержимое. Что-то овальное и продолговатое, но из-за плотности кармана всё ещё не понятно что. Медлить было нельзя, она слышала громкое сбивчивое дыхание мужчины, его странное бормотание во сне — видимо его что-то беспокоило и бешенный стук своего сердца.
Рука медленно опустилась в карман, ощупывая этот самый предмет. Было похоже на ручку ножа. Осторожно спустилась глубже. Холодное лезвие обожгло кожу. Пальцы коснулись края. Острое. Аккуратно обхватив ручку она стала его вытаскивать — нечего таким как он рядом с ней оружие носить, иначе опасно.

— Ай, блять! — Рука соскользнула в тот самый момент, когда Мард вскочил с криками о несуществующей змее, полоснув лезвием прямо по ладони. Спеша вытащить руку из кармана даэрианка полоснула по ней ещё раз и сомкнула ту в кулак, чтобы скрыть порезы. Кровь капнула на песок, но Гэб тут же засыпала её горкой, обтирая руку о штаны. Удивлённый взгляд был направлен на мужчину, но не от того, что он так резко проснулся, а больше от шокового состояния, грани неверия, которая быстро рассеялась, отдаваясь болью в руке.
Кажется проснувшийся вовсе ничего не заметил, но огрел её парочкой бранных слов. Гнев прилил к щекам слоем краски, боль и досада еще больше усиливали эти чувства. Она знает этого человечишку всего ничего, а уже просто его ненавидит. Терпеть не может. Растоптать, растереть песком и скормить змеям, которых он, видимо, боится. Он так быстро лёг назад, что она захотела просто взять и отпинать беззащитного до полусмерти.
Только вместо этого, проглотив обиду она поднялась на ноги, пнув песок, окатив спину того «дождём» и отошла подальше, обмывая кровящую руку водой из фляги, слизывая свежую языком — дурная привычка.
Когда место пореза покрылось защитной корочкой Гэб немного успокоилась. Подложив под голову свой виды повидавший рюкзак она ещё долго смотрела на небо перед тем, как заснуть. Спалось ей плохо, она ворочилась и постоянно просыпалась, вскакивала, смотрела на смутную фигуру мужчины, снова засыпала. И так несколько раз.

Восход принёс с собой головную боль. В первый раз за всё время совершенно не выспавшись она, зевая и смотря на то, как точит еду её подопытный безумец, сама потянулась к еде, потирая глаза, прикрывая раненную руку. Лишние вопросы сейчас были бы очень некстати.
Но они всё же были.
Даэрианка не помнила почему, но она злилась на Марда. Один вид его пробуждал в ней рычащего от злости монстра. Сидит, блять, её еду уплетает.

— Иди нахуй! — на вопрос о её имени ответила та, разозлившись ещё больше от того, что он никак на это не отреагировал. Будто оно было само собой разумеющимся.
— Тц... — она закусила губу — Сумасшедший...

А дальше было очень долгое утро, перетекающее в день. Было жарко, хотелось спать, а утомляющие, незамолкающие трели и у Гэб уже начали вызывать галлюцинации. Как же этот мужчина заебал. Он шёл и нудел, нудел, нудел, то и дело глядя на неё с одним и тем же вопросом «...ты?». Она лишь отводила взгляд, очень громко вздыхала, то и дело касаясь рукой лица и мотала головой, выдыхая самое раздражённое в её жизни «я...».

Она была почти на пределе злости, когда он в очередной раз завёл шарманку про кактусы — сука, они ей, блять, уже повсюду мерещились.  Ебанные кактусы, большие, колючие и с россыпью траханных в рот розовых лепесточков! Обязательно с пятью!
— ДА ТЫ ЗАВАЛИ ЕБА... — она уже замахнулась рукой, чтобы подзатыльнуть подзатыльник этому безумцу, вбить его слабое тело в песок и пару раз прыгнуть на голову, имитируя молоток, что забивает гвоздь в доску, как он заверещал и спрятался за её спину.

Перед её взором предстала змея. Она сделала шаг назад, толкая спиной Марда тоже. Она даже не подумала о том, чтобы спрятаться за Марда. Он же всё таки мужчина, а ведёт себя как испуганный ребёнок. Но сейчас было не до того, чтобы выяснять кто смелее. Мард явно не тянет на благородного джентельмена. Да и Гэб не самое совестливое существо.
Тень от их тел шолохнулась, привлекая внимание змеи. Она чуть насторожилась.
Гэб замерла, казалось, одними губами шепнула Марду.
— Не шевелись.
Змея подползла чуть ближе. Остановилась, будто потеряв цель. Сердце стучало в ушах. Затем, поползли мимо.
Габель хрипло продолжила.
— А теперь назад. Медленно. Сначала левой, потом правой. — Чуть подтолкнув нерадивого она медленно отвела их на безопасное расстояние, а затем повернулась к Марду.
— Это было близко... — облегчённо выдохнула она, восстанавливая нормальное дыхание.
— Ну ты и трус, Пых — Гэб похлопала мужчину по плечу, стирая со лба испарину. Рассмеялась, стараясь снять напряжение. А затем снова стала серьёзной.
— Скажи, Пы... Мард. Как ты до такого опустился?
Она не ожидала, что он ей ответит, но всё же решила спросить, заправляя вместе с волнением прядь волос за ухо.

Мард хотел уже было толкнуть эту пизду рогатую в объятье такой же ядовитой суки, как и она сама. Авось им бы вместе понравилось. Сам бы Мард втопил бы после этого изо всех накопленных на харчах рогатины сил куда подальше. Но она его прервала.

–Не шевелись. – То ли прошипела, то ли прошептала она. В связи с этой неясностью было так же неясно и то, к кому это было обращено. Но Мард не дергался, ибо мало ли может она может натравить змею на его бедную жопу.

Так или иначе и Мард и змея ее послушались.

–А теперь назад. Медленно. – Вновь сказала она змеиным шёпотом не пойми кому. – Сначала левой, потом правой. – Сказала она далее. И тут было не совсем понятно, о чем речь.

После чего змея все же уползла по своим страшным, жутким, ужасающим змеиным делам. Ну вот и пусть ползет себе туда. На змеиную вечеринку. Будут там кусать различных существ и впрыскивать в них яд и ловить с этого кайфы. Эдакая ядовитокусьительная оргия. Мда…

Мард на всякий пожарный так же отступил. Он конечно не рассчитывал на оргию, просто хотел протянуть чуть подольше. А эта ядовитая дура могла свести его в могилу.

–Это было близко… – Сказала она облегченно восстанавливая дыхание. Ну правильно так шипеть это вам не в тапки ссссссать. А что было близко? Чуть не сорвалась на змеиную тусу?

–Ну ты и трус, Пых. – Сказала эта рогатая женщина.

–И-и-идна. – Ответил этот безрогий мужчина трясясь и заикаясь. Челюсть у него то сводило судорогой то она пускалась в пляс так что многого он сказать прям так сразу и не мог.

–Скажи Пы… – Еще бы чуть-чуть и Марду пришлось бы вновь вложится растрясенным страхом речевым аппаратом на послание в хуи. – Мард. – Вовремя она опомнилась. – Как ты до такого опустился?

От такого дурацкого для этого времени вопроса язык таки развязался. Можно даже сказать расцвел.

–Значтак. Живу я такой живу ага? И вижу в жизни социальную горку ептыбля. И я значца на нее жопой и вниз погнал. Да-да нехер на меня зенки лупасить. Я самый обыкновенный наркоблядок. – Закончил от исполняя два прихлопа, два притопа и смачным чпоком. Сдобрил он это щедро энергией из все тех же харчей рогатой. «Театральщина ей богу» усмехнулся про себя.

Чем больше времени проводила с Мардом Гэб, тем больше убеждалась в том, что сходит рядом с ним с ума. Смотреть на то, как его колбасит — не самое приятное зрелище, более того, её саму каждый раз передёргивало от возмущения, раздражения и отвращения когда у него начинались эти странные пляски отдельных частей тела.
Однако, именно этот низменный человек дал осознать ей простую истину. Она не хочет быть похожей на этого опустившегося. Что-то маленькое, горячее и щекочущее росло внутри неё, горяча всё тело сильнее, чем палящее солнце пустыни. Желание. Желание изменить свою жизнь, снова подняться по лестнице, открыть больше возможностей, забыть о прошлом и жить сегодня. Сейчас же.
А ещё она испытывала жалость.
Она засунула руку в карман, ощупывая фотографию. У этого человека была семья, люди, которых он любил. Что стало со всем этим? Что произошло? Может, всё слащаво, трагично и мыльно-оперно, но она чувствовала, что он такой же одинокий как и она. Сломавшийся, от того и слабый, сдавшийся, отвергнутый. Как она. Смотреть на свои слабости невыносимо. Начинаешь думать, грызливый червь мыслей въедается в мозг, скользит по извилинам, перерезает их. Становится больно.
Вопрос: <<Кто я?>>.
Ответ: <<Экспериментатор-неудачник, одиночка, пиздаболка и бессовестная тварь..>>
Разрыв мысли. Отключите компьютер, чтобы избежать перегрева. Не дайте ему замёрзнуть.
Тепличные условия, в которые она поместила себя, рушились. Завеса защитного слоя — слоган глупой людской рекламы <<Купите защитный аэрозоль и он избавит вас от надоедливых насекомых>> крутился у неё в голове — тоже падала. Каждый раз, когда её мысли приводили Гэб к прошлому, она тут же отключала их. Забавная способность забывать многие вещи делала её жизнь легче. Она засыпала одним существом, а просыпалась совсем другим. Этот человек слабый от того, что ему, чтобы забыться нужны, чёрт возьми, кактусы. Она слабая от того, что глушит всё, что в ней есть, трусливо отводя взгляд о лазерных зрачков Правды.
Края фотографии резанули холодом по пальцам сильнее, чем клинок Марда. Она воровато вытащила руку из кармана, оставляя улику в безопасности.
Слова недаэра были слишком очевидными. Ну прокатился он на заднице по социальный лестнице вниз, отбив все филейные места. А дальше то что? Почему это произошло да как? Да и подача его её убивала. Как можно быть столь мерзким типом?
Досматривать его театральное выступление она не стала. И даже ничего не ответила. Лишь отвернулась, скрестив руки на груди и вздёрнув носик пошла дальше.
Она думала. Раз здесь змея, значит тут она может найти добычу. А раз рядом добыча для змеи, значит и растительность тоже достаточно близко, чтобы кормить травоядную добычу для змеи. А значит...

— Кактусы!
Прошло около двух часов прежде, чем она нашла несколько кактусов, которые были не то, чтобы очень большими, но вполне внушительными и... С блядскими розовыми цветочками!
За все два часа она ни разу не обмолвилась и словечком с наркошей, хотя очень хотелось, но только она открывала рот, как воздух уходил из лёгких.
Да какое ей собственно до него дело? Сейчас он загрузится, подебоширит,  а потом она тепленького его снова поглотит.
Затащить бы эту тушку в город. Исключительный. Исключительный образец злыдня. А значит ей будет ой как вкусно. Можно будет собрать образец наркокактуса, чтобы как следует изучить его свойства.

И только она хотела было сложить лапки и наблюдать за животноподобным мужчинкой, в руке её сверкнула фотография.
— И что бы сказала твоя семья, увидев тебя в таком состоянии?

Когда кактусы начали хлопать своими розовыми глазами-цветочками в ответ на взгляд Марда азбукой морзе слова «ёкарный бабай», он понял, что нашел, то что искал. Хотя шел он преимущественно за рогатой так что это она нашла их.

Мард уже весело пошел к кактусам хлопая по карманам ища нож. А ножа то нет. Где? Где?? ГДЕ БЛЯДСКИЙ НОЖИК!!!

–И что бы сказала твоя семья, увидев тебя в таком состоянии? – Сказал голос этой мерзкой шлюхи из-за спины. Мард с ошалевшим лицом повернулся через плече. Там она держала их. Точнее их фотографию.

–Ты-ы-ы! – Выхрипел изо всех сил со злостью Мард. – Ты меня обокрала! Сука! Да как ты посмела! Я твои кишки… И НОЖ, СУКА, И НОЖ!!! Верни нож мразь мерзкая! И фотку тоже! Или нас обоих раскидает по пустыне ровным мясным слоем! – Как закончил говорить он полез левой рукой к кольцу которое крепилось к леске. Леска же шла до взрывателя жилета, набитого взрывчаткой. – Стоит мне потянуть за это колечко слишком сильно, и мы взлетим на воздух.

–Ебать тебя не должно, что бы сказала моя семья! – От сердцебиения его глаза прыгали как сумасшедшие и не могли нормально сфокусироваться. Смесь безумия, ярости, печали и желания вкинуться, манящей его дурманящей влагой кактуса рвала его на части. – Они… они мертвы. ОНИ ВСЕ МЕРТВЫ!! И это я их убил! Я своими собственными руками взял и прикончил их всех!! – Начал орать свои мысли даже не осознавая этого, просто смотря на фотографию. – И Кин… И малютку Кори… Я истыкал их до состояния фарша и сжёг. – Говорил он все более безжизненным голосом и стекленеющими глазами в слезах.

Он отпустил кольцо и леска с вжикающим звуком вернулось на место. После этого он развернулся и сделав пару шагов к кактусу, плотно утыканному колючками и с усилием схватив руками, словно что бы тот не убежал, начал его кусать. Протыкая язык, десны, щеки, губы. Слово бы не ощущая боли он делал укус за укусом. Кровь с множества отверстий на руках и лице затекала за шиворот и в рукава. Ничто не могло его остановить в его попытке забыться.

Постепенно Мард съел и выпил этот кактус целиком. Его лицо напоминало решето. Глаза, чудом не задетые иглами не видели ничего вокруг, но смотрели так далеко и глубоко, что ему казалось заглядывали за грань жизни. Где он вновь встретил ИХ. И ОНИ повели его назад. Утешая и говоря, что он ни в чем не виноват.

Непонимание. Даэрианка точно помнила, что никакой ножик из его карманов не вынимала. Порезаться — да, но вынуть ножик... Может он просто прорезал карман Марда и выпал? Бред, одежда у него добротная, хоть и потрёпанная. Значит... Она похлопала себя по карманам. И правда, рукоятка ударилась о её бедро. Как же она могла забыть, что положила его себе в карман? Без понятия.
Девушка ещё никогда не чувствовала себя такой близкой к смерти. Перекосившееся, ошарашенное лицо мужчины заставило её знатно пересраться, честно говоря. Он смотрел на неё как великан-людоед, когда как она была маленькой серой мышкой. Да и рычал он... Громче и страшнее льва.
Гэб непроизвольно сделала шаг назад.
И ещё шаг. И ещё. Так надёжнее.
Странная смесь из того, что люди бы назвали ментальным садо-мазо — Гэб было страшно, ведь она могла в любой момент умереть от рук этого сумасшедшего и в то же время она буквально видела эту его ярость, чувствовала кожей, вдыхала её... Питалась ей — завладела её разумом. Ещё никогда ей не доводилось видеть существо, со столь разнообразным спектром негатива. Он буквально венигретил все свои чувства, никогда не знаешь, что окажется на ложке в тот или иной момент. Да и ложки она не любила. Что-что, а людские вилки — самое красивое, удобное и необычное, что они могли придумать.
Гэб даже на минуту заскучала. По вилкам. Надо было хоть одну слямзить.
Вот так всегда бывает, пытаешься не думать о плохом и мысль тебя уводит к странным вещам. Как только Габель перестала транслировать по своему мозгорадио рекламу четырехзубчиковых, то сделала ещё шаг назад.
Страшная тайна, холодящая даже её очерствелое сердце. Он их убил?! Всех?! Лёгкие вибрации на кончиках пальцев уложили отчаяние и боль. Сама того не ведая насколько она не просто всковырнула рану, она содрала, воткнула нож и пару раз провернула, будто вырезая ломтик арбуза.
Интесно, кто-нибудь кроме неё доводил мужчину до такого состояния? Он плакал. Она видела, как слезы катились по его щекам, крупные и тут же испаряющиеся, оставляя белые дорожки на щеках.
Сердце сжалось, гулко стуча внутри. Он правильно сказал. Что же она за мразь то такая, раз сделала ему так больно? Пусть он даже не самый то приятный человек.
Вот так и живёшь, думаешь... У тебя есть семья, есть друзья и даже знакомые, а потом раз-два и никого нету.
Гэб вдруг стало смешно. Затем стало страшно и мерзко. Она жалеет кого?! Опустившегося до наркомании человека? Нет, нет-нет-нет, блять, она жалеет убийцу. У-Б-И-Й-Ц-У. До чего докатилась дура рогатая. А ну, давай, выключай сочувствие. Почему у тебя щёки мокрые? Сейчас же! Вырубай!
Её даже не сильно пугал этот смешной взрывной механизм. Откуда бы ему взяться у НЕГО? Но когда леска с характерным звуком разрезала воздух, чтобы вернуть странное кольцо на место она выдохнула. Сделала шаг ближе.
Ещё.
Он  был похож на стервятника, разрывающего падаль. Не самое лучшее зрелище, особенно как кровь медленно капала с его подбородка прямо на песок. И там уже была добротная лужица!
Она подошла к нему совсем близко. Понимала, что ей, блять, пиздец. Причём откровенный. На всякий случай сжала в кармане рукоять ножа.
Казалось время застыло, когда она положила руку ему на плечо.
Исколотое шипами лицо было просто ужасным, страшнее, чем маски из фильмов ужасов.
Было ли страшно? Да. Она вела себя очень непредусмотрительно? Очевидно. Сейчас она сделает очередную глупость? И не сомневайтесь.
Кончики пальцев коснулись кровоточащей раны, окрасились в ярко-алый.
Надо было их хотя бы обеззаразить. Она не представляла как это бинтовать. Да у неё и бинтов на это не хватит. А руки ещё может быть хватит.
— Не двигайся, долбоёб, блять, ладно? Я перебинтую.

И всё таки она знала. Ей пиздец.

Мард шел без устали уже третьи сутки. Делал он это не задумываясь куда идет, ибо вообще не контролировал процесс. Его перебинтованная нижняя часть вся чесалась, но ему постоянно что-то мешало это сделать. Что не знал из-за того, что был умом не в этом мире. Временами можно было подумать, что он идет с закрытыми глазами, но он просто очень медленно моргал. Поэтому так же временами можно было подумать, что он разучился закрывать глаза веками.

Иногда он о что-то спотыкался и не мог идти некоторое время. Иногда что-то пыталось изменить его курс.

Словно дворняга которую выкинули на обочину жизни он все ровно упорно шел домой. Даже когда он дойдет действие наркотика прекратиться только через дня три, а то и все четыре. За время что отрабатывает кактусова дурь он вспомнит все. Вообще все. Даже тот самый день. В мельчайших подробностях.

Сколько рисинок съел в тот день на обед. Сколько было капель дождя на улице в каждый момент времени того самого дня. Какой ритм они отбивали по окнам и крышам. Как мышкались и крыскались писки и шорохи, которые достигали его уха, которое было прислонено к одной из внутренних стен дома. Как кололся шерстиной плед покрывающий его тело, сидящее в кресле и отдыхающие после тяжелой работы. Как дождь превратился в ливень, а потом и в шторм. В тот день ветер унес крышу не только дома, но и Марда тоже. А для такого дождя дом слишком легко вспыхнул. А крыскающиеся мышки, что так радостно пищали и не давали гудящей голове Марда провалиться в сон больше никогда не шоркнут и не пискнут.

Мард вспомнил действительно все. Кроме того, то как он совершил, то что не могло ни то что в страшном сне присниться, а даже произойти даже в самых жутких галлюцинациях, посещающих его на данном этапе существования.

А может он и вовсе ничего не вспоминал и все это было иллюзией? Ответа он не знал. Но совсем скоро настанет новая неделя поиска ответов.

Сейчас же его ждала борьба с надвигающейся песчаной бурей. Бурей до которой самому Марду не было дела.

Пиздец так и не наступил.
Даэрианка с удивлением замечала, что проходит минута, две, а её жизнь ещё теплится в её теле. Она уже безбоязненно перебинтовывала лицо и кисти его рук, выглядящих, если мягко сказать, просто ужасно. Смрад скровившейся спёки был ужасен, на лбу появилась испарина, как после кошмара, головилась кружа.
Спросить что-либо она не смела. Да и что она скажет. «Извини. Я тебя разозлила?» Ей самой бы от этих слов и от себя тошно стало. «Ты в порядке?». Очевидно ему ахуенно, Гэб, ты только посмотри, сидит улыбашки ловит!
Не важно, чтобы она спросила. Всё равно это выглядело бы глупо, неуместно и даже смешно. Да он бы и не ответил на эти вопросы. Насосавшись нарководы из наркокактуса он был… Странный, будто в трансе.. Лишь постоянно руки то к рукам своим, то к лицу тянет. А она знай и одёргивай.
– Не трогай!
– Убери руки!
– Я тебе щас как почешу!
А так, как обычных слов он не понимал приходилось постоянно одёргивать руками. И он даже не сопротивлялся. Габель была возмущена до предела.
Значит, они идут уже чёрт знает куда – хотя девушка примерно представляла куда ведёт её Мард (нет, она сама за ним идёт. Зачем?), чёрт знает зачем и даже не останавливаются! Пару раз она пыталась преградить ему путь, а он просто обходил её стороной и шёл дальше. Нахал.
Нет слов, одни эмоции. Отнюдь, не положительные.
Откровенно говоря, сама Габель вела себя не лучше. Откровенно говоря, как дура. Могла бы просто развернуться и уйти, пока не поздно. Ан нет, идёт за ним и даже не думает о том, что так очевидно. Она тоже своего рода наркоман. Только наркоман иного рода, инородного, если вам будет угодно. Инопланетного, если вас пугает тавтология. Наркоман до изучения всяких аномалий. Вот Пых – ходячая на двух ногах, человекоподобная аномальная негативщина. Да ещё и вкусная, собака!
Рассуждать об обеде не приходилось. В воздухе становилось беспокойно. И пыльно! Надвигалась песчаная буря. И чтобы не наглотаться земли и чтобы не пообедать раньше нужного, приходилось действовать быстро, ведь неизвестно, сколько продлится эта буря и сколько придётся потратить на неё сил. Бежать назад? Бессмысленно. Был бы хоть где овражек, хоть камень, но нет, только песок.
Казалось, мир умирает, постепенно поглощается вздыбившийся огромной песчаной кошкой. Габель даже услышала протяжное «Мяу». Или это воет буря?
К чёрту, надо спасать этого идиота, который идёт прямо в лапы хищнику.
— Пойдём отсюда, мышка, если не хочешь стать обедом.
Схватив Марда за шиворот она чуть его оттащила. Бинтов не было, марли не было. А ткань была нужна. Она может и прикроет лицо курткой, а он что? Конечно перебинтован намертво, но всё же вон как глаза тращит. Насыпет песка с горкой и больше не увидит мужчина белого света. И ведь не шевелится, гадёныш. Значит пойти по направлению ветра. Так весь песок будет сыпать в спину. Всё равно глаза нужно закрыть. Да и рот, и нос по возможности.
Давай, детка. Ты разрабатывала целый механизм по искуственному созданию негативных эмоций, неужели не справишься с такой задачей?
«Шр-р-р» — жалобный звук издала майка даэрианки, открывая живот. Плевать, застегнёт куртку. Надев, как на индийскую принцессу Марду на голову и повязав сделанный в куржке «Очумелые ручки» защитный прибор от песка, застегнув свою куртку и уткнувшись в неё лицом, сощурив глаза она взяла мужчину за руку там, где он не был ранен и повернула в обратную сторону.
Песок барабанил по спине, по шее, застревал в волосах и забирался в ботинки. Сквозь куртку дышать было тяжело, ещё тяжелее — вытащить мужчину из песчанной бури. Мгла накрыла их с головой. Глаза, как ни щурь, все равно оказывались в песке, от чего по щекам бесконечно текли слёзы.
Где-то через два часа буря начала потихоньку успокаиваться. Ещё через час она затирка вовсе.
Уставшая, вся в песке Гэб сидела на земле, в руках держала снятую от греха подальше с лица Марда повязку. Она даже не знала, как ей реагировать, поэтому смеялась.
Выжили! Смогли! Протянули! То есть она. Хотелось быть скромной, но откровенно говоря, девушка была выше всех похвал и сейчас, протирая глаза и ссыпая весь песок с себя, она не могла не гордится собой.
И ведь было за что.

Пройдя с помощью даэрианки через песчаную бурю через пару дней Мард таки пришел туда куда в наркотическом бреду прокладывал маршрут из раза в раз.

Тут было старое пепелище деревянного дома в котором каким-то чудом осталось чуть подпаленное кресло. Мард уселся на него и принялся ждать. В ожидании он вновь и вновь прокручивал старые кассеты воспоминаний в голове. Так он сидел трое суток бодрствуя и пялясь в одну точку. По крайней мере так было обычно.

Пришел в себя Мард в какой-то халупе где-то в залупе. Как он тут оказался он разумеется не знал. Но судя по мерно сопящей во сне даэрианке на облезшем диване напротив это ее рук дело, что он очутился здесь. Халупа продувалась ветром и пробивалась лучами света через все щели насквозь. И судя по всему сейчас было какое-то время суток в которое мог быть свет снаружи. То есть в целом любое. Так что Мард сменил подход и проанализировав прохладный, характерный для вечера или ночи воздух прогоняемый через не слишком надежные стены ветром сделал свои выводы.

Еще Мард ощутил, как будто его кололи взглядом через щели. И чуть повернув голову лежа на по всей видимости топчане он встретился с чьими-то карими глазами. Глаза удивились и убежали.

И нет это были не галлюцинации. Ближайшую неделю, а учитывая полученную дозу может и все две у Марда будет кристально чистое и ясное сознание.

В мрачной задумчивости он начал ждать пока вероятная хозяйка этой дырявой халупы очнется. Будить он ее не хотел, да и просто желал на данный момент потратить время ожидания на то что бы раскидать мысли по полкам сознания.

Правда была пара бед. Это необходимость поесть и сходить в туалет. Как и планировал он ранее Мард не собирался пробуждать даэрианку. Так что как минимум одну проблему он решил самостоятельно. Щели были достаточно широкими для того что бы спокойно поссать, что он и сделал.

Кстати. Он так и не знает ее имени. Надо будет спросить по нормальному. Заодно и про то что ей от него надо повопрошает.

Кожа к коже...
Как отпечатки на пальцах могут рассказать о том, что за человек их носит — ни содрать, ни спрятать, ни отмыться и сколько бы не закапывал, не отрезал, часть тебя и есть ты, не избавишься, не убежишь, не скроешься — Она тебя настигнет, так и слезшая обивка с кресла рассказывала Гэб больше, чем мог бы сказать Мард. Больше, чем мог бы сказать кто бы то ни было.
Кончики пальцев огибали кожу, касались опалённых шрамов. Хотелось одёрнуть руку. Страшно и от чего-то тоскливо, больно. Место рассказывало историю, а дэрианка не просто слушала, она проживала её, чувствовала жизнебиение сквозь обивку, дыхание на своих руках.
По рукам неприятно прошлись мурашки, волосы вздыбились на затылке, шея и щёки загорелись.
Это было слишком интимно, как чей-то личный дневник, как любовь или как смерть.
Подковырнуть ноготком кожу и содрать бы, посмотреть что внутри.
Наложить заплатку, зашить, излечить раны бы.
Она и правда сейчас о кресле?
Она и правда потерялась в своих желаниях.
Приходи в себя, тряпка.
Сейчас!
Мысленная пощёчина щёлкнула по щеке настоящий, разливаясь лихорадочным румянцем.
— Вот дура.. — одними губами выдохнула Гэб.
Снова и снова одни и те же вопросы, оставшиеся без ответа. Личность за личностью сслаивались с неё, как кожица с лука. Она строгая. Она обольстительная. Она милая. Она тиран. Она с эмоциональным диапазоном зубочистки.
Она она она... Не она?
Что-то настоящее, что-то похожее на неё пряталось внутри, разрывалась, пыталось выскользнуть наружу.
Подавить. Спрятать. Забетонировать.
Отлично! Процесс перепрошивки завершён, ожидайте перезагрузки ПО.
10... 9... 8... 7... 6... 5... 4... 3... 2... 1...
Бездушная тварь активирована.