Большой зал

Тяжелые удары каблуками послышались на лестнице, а источником же была Конго, что в попыхах закалывала свои пучки по бокам головы.
-Привет Ада, прости я проспала-а-А-А-А!
Можно было подумать, что златовласка громко зевает, однако ее удивленное лицо, быстро приближающееся к Аде говорило что это не совсем так. Конго летела в сторону хвостатой, а все потому что она совсем забыла о той, гребанной, выпирающей доске из пола, об которую она благополучно споткнулась. В глазах девушки все было словно в замедлении, локоны перегнали ее лицо из-за рывка и будто линии посадочной площадки показывали ей единственную свободную полосу, что заканчивалась где-то между грудей новоиспеченной подруги. Других вариантов нет.
Аварийная посадка прошла успешно, даже платье не коснулось пола, а все потому, что Конго вытянувшись по стойке смирно, упиралась лицом в грудь Ады, обнимая ее обеими руками за плечи.
-Мои спафительницы...
Пробубнела девушка подтягивая ноги. Понимая на сколько сейчас как минимум озадачена Ада, Конгусик все же поднялась отрывая свое лицо, от столь мягких подушек.
-Прости, я не специально... Доброго утра...
Покрываясь краской заговорила она, беря в обе руки локоны и закрывая ими свое лицо. Но благо это продлилось не долго, так как осознание выходного дня пришло достаточно быстро и она хватая Аду за ладошки, чуть ли не стала скакать на месте.
-Ну что! Сразу в бар или пойдем сначала поиграем? Ведь в любом случае, сегодня все наши дороги закончатся в одном месте и это бар, так что лучше пойти поиграть в местном игорном центре!
Конго быстро затараторила сверкающими глазами смотря на свою спутницу.

Мда, удачное приземление. Но хорошо, что Конго не упала. Ибо ей еще с этим личиком работать. Так что лучше не портить его преждевременно.
И да, про себя, Ада была счастлива, что ей не светят каблуки с ее то «ногами». Изгиб и когти не предполагали ношение стандартной обуви. Зато предполагали высокую скорость передвижения, выше высокого прыжки и разодранное брюхо, если прижмет.
Она хотела было ответить, что ничего страшного и не нужно стеснятся из-за случайности. Но Конго быстро сменяла эмоции, которыми «фонило» на несколько метров. Это было слишком необычно. Но правило «привыкай, если не понимаешь и не можешь изменить» работало безотказно на протяжении всей жизни Ады. А потому она почти не отреагировала.
- Ладно, - согласилась та, - пошли. Оу, только предупреждай, если будешь отставать по дороге. А то я не привыкла к таким маленьким неуклюжим шагам.
Она ухмыльнулась своей зубастой улыбкой. А затем, не дожидаясь Конго, вышла из клуба и пошла в сторону игрового центра, периодически поглядывая не отстает ли златовласка.

По детски надувшись на замечание о своих ножках, хоть и не таких коротких, но она явно была ниже чем ящерка. Конго демонстративно попрыгала на месте, слегка наклоняясь в перед и треся кулочками, всем своим видом и надутыми щечками указывая на свое недовольство. Но столь остроумная шутка со стороны Ады все же заствила златовласку посмеяться, наконец убирая наигранность. Да и вся ситуация в целом была более чем комичная, эпичный полет в первом совместном выходном запомнится ей еще надолго, а уж тем более мягкость груди Ады.
Заметив что Ада ждет ее, Конго слегка отряхнулась и быстрыми шагами выдвинулась за ней.

Худощавый парень в тёмной толстовке и кепке вошёл в большой зал ночного клуба.

Шумно. Грязно. Тесно. Душно. Отовсюду воняет яркими удушающими духами, спиртом и потом. А откуда-то даже доносится запах блевотины и спермы. Ничего, в местах и похуже бывали. Да даже в канаве пару раз валяться приходилось, в крови и грязи.

Минуя танцующую толпу, молодой человек уселся за один из столиков. Точно по инструкциям информатора.

Сглотнул скопившуюся слюну. Внешне он был спокоен, кому-то могло показаться, что он даже выглядит сурово (поэтому пара дамочек не решилась подойти к нему). В душе он мандражировал. Руки были спрятаны в общий карман худи, где пальцы беспощадно цапались друг с другом, не жалея сухую кожу и разбитые костяшки.

Вообще весь он был помятый, по всему телу синяки, на лице пару ссадин, одежда в некоторых местах помята и испачкана, будто пару минут назад он валялся на земле в драке с очередным придурком. А почему, собственно, будто? Так оно и было. Не успел он выйти из свой милипиздрической квартирки, как встретил своих давно забытых знакомых. И у тех были не очень хорошие намерения, бита в руках одного из них не предвещала приятного разговора. Пришлось гнать бродячих котов, которые только склонили свои мордочки над выдавленным кормом.

Да чего ты волнуешься, Ал? Ты только что отпиздил двух гандонов с района. Успокоился бы уже, нашёл из-за чего нервы трепать. Он огляделся. Никто не шёл в его сторону. А по времени он, вроде, точно пришёл. Он же не перепутал?

Бляять...

А нет, не перепутал. Вспомнил что было написано в подкинутой записке, которую он сжёг. Хватит думать, расслабься. Терпение на исходе.

Сегодня парень должен был тайно получить какие-то вещи из Ордена. Вот и пришёл. Будь там наркотики, которые нужно распространить - сделает, да даже бомбу в этот ебучий клуб заложит, если потребуется. Сделает всё, что скажут. Лишь бы матери помогли.

В первую секунду, когда Дикон видит список _необходимого_ у него возникает лютое, до дрожи в коленках, желание отказаться. Его чутье буквально вопит о том, что это - либо огромный пиздец, либо такой же огромный, жирный, нереальный куш.
А значит, все тот же пиздец.
Жажда наживы, конечно, сдерживает - нет, даже держит, за глотку, потому что бабосы Крыса любит больше жизни.
Из-за этого и влипает вечно, куда нормальный человек добровольно не пойдет.
Но Крыса ненормальный и жадный, подслеповато щурится, сворачивая замызганную писульку. Прячет в карман свой билет на безбедную, на ближайшие год-два, жизнь, или на тот свет.

- …десять литров азотной кислоты?
- Двадцать.
На самодовольном ебале Крота можно ставить печать смертного греха, того же, под которым живет Крыса. «Скромничает,» - понимает Дикон. Можно смело умножать эти двадцать на два.

И делить на ноль сомнения в том, что Крот пиздит, как дышит.

Крыса и без всяких умников в белых халатах знает, что толуол – это отличное сырье для небольшой лаборатории по варке всякой дури. Но он даже не предполагает, что здесь, в этом городе, толуол может понадобиться кому-то для чего-то иного.
Например, для изготовления взрывчатки.
- Два к одному, - пожимает плечами Ред, - Сколько там, говоришь, литров?..
Дикон чует наживу – и там, где толуол будут нюхать, колоть, лизать, и там, где его отправят на переплавку во взрывчатку.
- Хватит поднять на воздух «Актаву».
- Поднимали уже…
- Могут повторить.
Ред, вмазанный своей кристаллической дрянью, скалится гнилыми зубами совершенно безумно.
- Или уронят цену на мет. Тоже хлеб. Откуда, говоришь, маза?..

Не то, чтобы Дикон сам сделал бы по-другому – когда-то, по сопливой молодости – раскидал бы всё нужное по запчастям на разных исполнителей, дай бог, не встретятся, и не догадаются, какой неебически занимательный паззл будет собираться в итоге. Ага, это в Миларе-то. Где посвященных во что-то серьезнее, чем стырить магнитолу из открытой тачки, по пальцам пересчитать.

Хуй там плавал – Дикон улыбается Кроту так же ласково, как тот ему.
- Двадцать, говоришь?..
- А тебе сколько накинули?
- Поменьше, - Дикон скромно теребит сигарет-ку в пальцах и смотрит в пол, как невеста-девственница.
- Подкопать хочешь, сука?!.
Дикон пару секунд прикидывает, есть ли ресурсы перехватить и этот заказ, а потом тяжело вздыхает:
- Где ж я возьму?.. Невысокий такой, змея на руке. Он спрашивал?
- Он, - расслабляется Крот.
Дикон чует наживу.

И поэтому «курьера» идет встречать лично, а не посылает одного из свои малолеток.

- Привет! – орет Дикон в ухо со спины. Заглядывает в лицо. Вроде бы похож. Вроде бы тот самый.
- Как жизнь?!
Танцпол гремит так, что Крыса еле слышит себя самого.
С бульканьем тянет через трубочку цветастый бабский коктейль, располагаясь напротив лохматого, как блядский одуванчик, парня. Стул наверняка мерзко скрипит ножками по дешевому покрытию, но громыхание басов глушит все посторонние звуки.
Крыса машет рукой и подается вперед, через стол:
- ..ы за пос… ой? – рявкает громче, потому что не слышит самого себя, – За посылкой?!
И пялится, не моргая, нащупывая обветренными губами неоново-рыжую трубочку с дебильным зонтиком на краю бокала.

Ал чуть ли не подскочил на месте, как бродячий кот, которого напугали петардой тупые малолетки. Блять, откуда так резко вылез, сука. Уже хотел было врезать, но успел себя остановить, увидев взрослого мужчину со смешным, неподходящим ему коктейлем. А он себе ничего не взял...

Когда лицо мужчины приближается, парень рефлекторно отклоняется назад. Куда лезешь? Это необязательно! В его личное пространство могла влезать только мать, да уебаны с района во время драки. Ах да, ещё животные. Остальных он не терпел, но, кажется, придётся научиться этому вашему терпению. Сколько людей он ещё повстречает? Фу, блять.

Некомфортно.

Парень поёжился, достал руки из кармана и положил их на ноги, даже скорее вцепился в них, переживая.

А есть ли о чём переживать? Здесь тьма тьмущая людей, как черви извиваются на танцполе, трутся друг о друга, да и увлечены чем угодно, но не сидящей парочкой за столом. Никто не заметит, никто не смотрит, всем плевать! Ал, успокойся!

Руки подрагивали. То ли от басов, то ли от нервов.

Ал был растерян, почему этот мужчина так дружелюбен? Он-то думал, что встретятся, словом не обмолвятся, произведут передачу запретного, да и разойдутся. А тут разговорчивый какой. Не вписывается в представление триллера и драмы.

- За посылкой? - спрашивает мужчина, как собака-охранник на вора кричит.

Посылка. Грёбаная посылка.

Это человек из Ордена? Не похож на тех солдат, которых он мельком видал, они всё делают, как по струнке ходят. А та женщина, которая пообещала ему здоровье матери, словно змей-искуситель, сладко говорила, но ей и не нужно было это делать. Он бы и так согласился.

Этот мужчина не вписывался в картину страшно-опасного Ордена.

Ал снял со спины рюкзак, открыл и ткнул им в грудь перекупщика. Грубо. Сильно. Отодвигая от себя. На, мол, выкладывай и разойдёмся. Без слов, без имён, как себе и представлял мальчишка. Только он забыл, что могут последовать инструкции, что может последовать новая информация, что же ему делать дальше. И с этой точки зрения, он мог выглядеть глупо, нервно, несерьёзно.

Хочет поскорее разобраться с этим.

Насупленный и ощетинившийся – рот_не_может_открыть_ - тыкает своим открытым рюкзаком в грудак. Крыса даже заглядывает внутрь, ради интереса, почти ныряет рыжей башкой в темный провал. Но внутри ничего нет – или какая-то херотень, совершенно неважная и неразличимая в неоновых вспышках клуба, которые делаю темноту теней неразличимо-чернильной.
Крыса втягивает остатки коктейля с мерзким хлюпаньем.
Отставляет на одноногий ненадежный столик.
И с искренним интересом заглядывает внутрь повторно - вдруг что-то пропустил.
- Сюда? – орет Дикон, выныривая из глубин рюкзака. Тычет пальцем в раззявленное нутро, - Сюда собрался. Посылку. Забирать.
В серых глазах Крысы, схлестнувшихся с колючим взглядом блядского-одуванчика, читается насмешка и настороженное сомнение.
А ты точно тот.
А ты точно в курсе.
А ты вообще понимаешь - _что_ ты должен забрать?..

Дурак или лох.
Или лох-дурак.
Или это подстава.
Крыса тянет обветренные губищи в понимающей ухмылке.
- Идем! Не тупи!

Закуривает по дороге, жует фильтр сверкая синими белками глаз в модной флюо-подсветке.

На улице становится тише. Крыса напрягается – под свободным плащом почти незаметно – и ведет курьера к машина с краю парковки.
Семейный мини-вен так и веет законностью всего происходящего.
Хотя, к черту, какая тут законность, если закона толком нет.
Дикон возится с замком некоторое время и распахивает дверцу рывком.

Внутри – нагромождение ящиков.
- Твоя посылка, - смеется Крыса, - ну что, грузи _это_ в свой рюкзак.
Смотрит с интересом и логичным сочувствием - тебя что, не предупредили?
- Помочь, может?..
Просто потому что Дикон до пизды альтруистичный сукин сын.

Услышав слова незнакомца, до Ала начало медленно доходить.

Какая очередная подстава ждёт парня на этот раз? Насколько же сильно проебался Ал сегодня? Делаем ставки!

Блять... блять, БЛЯТЬ! Какой же ты тупой!

Ал краснеет до самых кончиков ушей, шипя под нос очередное "блять". Стыдно, как же, блять, стыдно. Суетится. На ходу закрывает рюкзак и закидывает себе на плечо, пытаясь нагнать и в то же время не потерять во всей этой вонючей кутерьме того нужного ему человека, имени которого даже не потрудился узнать. Он задел плечом пару человек, пока пытался поспевать за информатором, те кричали что-то в догонку, но крик их терялся в громкой музыке. Как бы, суки, не пошли следом...

Свежий воздух приятно охлаждает парня. На улице становится легче дышать и думать своей тупой головёнкой.

Ал понимает, какой пиздец происходит, когда видит кучу коробок. Аж рюкзак уронил от удивления. В голове билась одна мысль - как, блять, он это всё унесёт? Он даже пропустил мимо ушей подколку мужчины, потому что эта чистая катастрофа! Фиаско, сука!

Парень только представил, как тащит по одному ящику к себе домой - больше ведь и некуда - а этот чудесный почтальон любезно ожидает его нового захода, покуривая очередную папироску и смотря на пролетающих птичек, грудь начало неприятно покалывать. Что за пиздец. Сюр какой-то...

Где он будет это хранить? Что там вообще? Что с этим делать?

Нахуя этот Орден такой скрытный? Ничего сказать не могут, только требуют. Та гаденькая дама-соблазнительница же должна быть в курсе, в каком пиздеце парень проводит свою жизнь? Что-то он не получал никакого транспорта для выполнения заданий, может ошибка? Как они себе это представляли? Какой-то шкет быстро управится с парой-тройкой коробочек, бегая туда-сюда по радужным и безопасным дорогам Милара???

- Помочь тебе? - спрашивает мужчина и блондинчик переводит удивлённый, да нет, охуевший взгляд на него.

- Было бы неплохо... - откашлявшись говорит парень хриплым голосом и снова переводит взгляд на ящики.

Ничего. Это пустяки. Всего лишь пустяки.

- Что это? Что делать-то нужно? - решает прояснить всё сразу. Не получилось по-быстрому.

Наклонился поднять рюкзак.