Городская окраина

Небо над Миларом порой напомнило облака под экстази. Цветные пятна причудливой формы, растворяющиеся в лучах сотен прожекторов, стекая по глянцу небоскребов моторным маслом. Шако задрал голову. Такая легкость прошла по телу, смывая волной пульсирующую боль. Выдох в водоворот муарового занавеса, и темная пелена, как подпаленная кинопленка застилала бегающие в морфиновой передозировке зрачки.

Наверно поэтому он не обратил никакого внимания на тело крысы, лежащее у машины и просто завалился на заднее сиденье. Стало невыносимо жарко, одежда будто вторая кожа не хотела отрываться от тела. Град холодного пота стекал по волосам, обрамляя овал лица, теряясь в бороде. Рубашка, очки и бронник улетели в сторону.

- Как…жарко. – Просипел Шако, глядя в окно на пустую эстакаду, где редкие фонари, фотовспышками проносились мимо.

Милар будто начал таять на глаза, не как свеча, медленно и закономерно, а как бенгальский огонек. Быстро и внезапно. Высотки становились приземистее, пока в один момент не превратились в обшарпанные бараки, испещренные многочисленными граффити. Рамы в оконных проемах сменили подгнившие матрасы и черный полиэтилен.

- Невыносимо, блядь, жарко. – Удар. Крошки стекла рассыпались на сиденье и свежий ветер… насколько термин «свежий» вообще применим к свалке напитанной радиацией.

Двигатель ревел на повороте, съезжая с магистрали на пустырь. Шины скрипели о мелкую щебенку, а само авто начало колошматить туда-сюда. Так что хорька, сидевшего рядом начало швырять по салону из стороны в сторону.

- Потии-и-иш-э-э-э-э. Еп тв-о-ою, м-ма-а-ать.

На счастье ехать было не долго. Или Элиоту так показалось. Вот они только сели в машину. А вот уже покинули город, оказываясь в его предместьях. Сраная телепортация.

Боль возвращалась, он чувствовал ее созревание внутри, словно гноящийся чирий. Его вытошнило за борт. Да, высунуться он успев уделав только заднее крыло. Ноющая боль, слабая быстро перетекала в чистое зло: проникающее, режущее, сдавливающая виски, пронзающая организм тысячами кинжалов.
Никогда в жизни Шако так чутко не слышал дыхание смерти над ухом. Зловонное, на удивление горячее и причавкивающее. Смерть заговорила:

- Мужик, ты как, в норме? – голос противный такой, как у грызуна, - Эй, ребят. Он походу того. Вот бли-и-ин.
Ну уж нет, так легко он не отдастся в лапы костлявой. Именно лапы, шерстяные такие, тепленькие.

- Не дождешься, сука. Не сегодня.

Отмахнулся Элиот, откинув голову назад. Сатана, как же ему было хуево.

Машина качнулась вперед, затормозив на городской окраине. М-да уж, скверное место. Кого угораздило жить здесь, можно поздравить – они вытянули несчастливый билет. Само существование этого места синоним криминала, работорговли и дешевой проституции. По некоторым данным - людей здесь пропадает больше, чем живет. Элиот настоятельно не рекомендует показываться здесь без сопровождения небольшой армии. Или хотя бы на танке. Впрочем, это место черная дыра. Тут и не такое пропадало.
В знак подтверждения ребятишки охотно разбирали боевой вертолет, ловко подбитый из стрингера. Мусорщики только таким и живут.

Шако вывалился из тачки, как мешок с говном. По сути он таковым сейчас и был. Бесполезный ходячий труп без верхней одежды, телом покрытым старыми шрамами, так и свежими ранениями. А на спине здоровая черная пентаграмма, как послание бога нахуй, за то, что забрал у него все. Покачиваясь он шел к тусклой неоновой вывеске. Плевать что там. Выпивка. Наркотики. Все одно, лишь бы заткнуть рвущуюся сквозь сжатые челюсти боль.

"Old Wounds" гласила вывеска заведения. Звучит как издевка. Элиот завалился внутрь, приковывая к себе всеобщее внимание. Не каждый день сюда заходит изувеченный эксгибиционист.

- Водки! - рыкнул Шако, вперившись в сутулого мужика за стойкой, а затем на оторванные пальцы, - очень много водки.

– Я поведу! – рванулась Миа, не смотря на отсутствие ключей. Её практически на лету перехватил Сани, окинув тяжёлым взглядом. Таким обычно смотрят на провинившихся псин и на пьяных подростков.

«Ханжа! И не капельки я не под кайфом! Вести бы смогла!» – фыркнула девушка уже себе под нос, но перечить не стала. Да и времени на это не было – ментовская пулемётная очередь тут же прошлась по бамперу, расколов фару и намекнув в очередной раз, что пора валить.

Залазя в джип, киса сгребла из-под ляжек обильные колючие крошки и скинула на пол. Тут внутри всё осталось практически таким, каким Миа запомнила его в последний раз: гора шмота, не доехавшего до стирки, кое-что из гримёрных принадлежностей и ворох мусора от уже съеденного и распитого провианта валялись по всему салону; кое-где в остатках еды даже успели завестись какие-то мелкие твари; а огромный розовый баллон смазки так и красовался, плотно привязанный к багажнику вместе с цистерной бензина.

«Стоило её всё же чем-то закрыть, – бегло подумала девушка, – Прав был Лоло, однажды эта хрень рванёт и отправит всех на Луну.»

Но определённо не сегодня. Сегодня кисе меньше всего хотелось помирать. Ей хотелось почувствовать себя красивой и возможно даже немножечко любимой. Так что как только машина вырулила на ровную дорогу, Миа принялась крутить на себя зеркальце заднего вида. Погоня всё равно уже не предвиделась, а перепачканное личико требовало внимания.
– Лоло, салфетки! – скомандовала она и по привычке вытянула руку в сторону, рассматривая в зеркале золотисто-чёрные разводы на точёных скулах. И тут же осеклась, уловив лишь непонимающий взгляд ушастого мутанта.
– Я это... У меня нету, – развёл он лапами.
Миа сделала вид, будто ничего не было, бегло глянула на тяжело сопящего ковбоя и принялась рыться в бардачке. Там и правда нашлись салфетки, почти даже свежие, и вероятно даже не использованные. А так же бутылка недопитой воды. Этого вполне хватило чтоб умыться. Хорошо, что последняя бутылочка попалась именно ей! Попить всё равно никому толком не оставалось, а так хоть на доброе дело пошло.

Ну а с чистым личиком жизнь стала снова налаживаться. Скользнув ноготками по кнопкам управления, киса принялась переключать музыку. Радио давно уже не ловило, но в приёмнике всё ещё валялся старый потрёпанный диск. Таких уже более полторы сотни лет не делают. Настоящий раритет!
В салоне тут же зазвучало мягкое протяжное «Wо-о-о-о-ould*», заставляя Мию довольно откинуться в кресле, вытянув вперёд ноги.

– Во-о-от, так-то лучше, – промурлыкала она, улыбаясь. Её руки принялись исполнять в воздухе некий змеиный танец, к которому постепенно подключалось и всё остальное тело.

«Know me-e-e broken b-a-y my ma-a-aster**,» – тянулось из колонок, набирая скорость. Казалось, сама дорога ускорялась вместе с песней. Пейзажи пролетали сменяя друг друга, всё дальше и дальше от злосчастного «Актаво-плаза» и чёртового Руделана. Тут весь мир теперь радовался новой жизни. Так радовался, что Миа ощущала это теперь всем телом. С каждым новым вдохом тепло от живота поднималось выше и ударяло прямо в виски. Каждое движение тонких запястий стало ещё чуточку плавнее, чуточку мягче и словно сама радуга следовала за каждым пальчиком. Едва заметный сквозняк ласкал шею, заставляя выгибаться навстречу. Неимоверно хотелось трогать себя и всё то приятное, что было вокруг. Идеально гладенькое кожаное покрытие бардачка, мягусенькая шёрстка пушистика и такая невероятно приятная кожа на щеке Сани. И зачем только парням такая потрясающая кожа? Мие вдруг стало любопытно как там в других местах.

– Сани, детка, – произнесла она, поражаясь, как приятно звучит её собственный голос. Это даже заставило на секунду зависнуть, переваривая информацию. – А что это так вкусно пахнет? – рука кисы стремительно поползла по колену парня, ныряя ему между ног, – М-м-м, так это потому, что у тебя ширинка расстегнулась?

Ловкие пальцы буквально за секунду справились с молнией и нырнули под трусы, цепляя член. Следом за пальцами нырнула и голова девушки. Правда, резкий толчок, заставивший машину сильно подскочить на выбоине, едва не лишил кисулю зуба. Или даже нескольких. Скользнув чуть дальше, чем думала, она буквально воткнулась лбом в дверь, запечатав слюнявый поцелуй на кожаной ручке. Да и парнишка-репортёр, похоже, был не сильно рад, резко вылетев на грунтовую дорогу, едва переключая передачи под тяжестью чужих бёдер.

Огорчению не было предела. Надув ушибленные губы, да посмотрев пару минут на летающего по салону зайку, Миа всё же решила пристегнуться. А попытки дотянуться снова до заветного бугорка словно пресекались теперь самой судьбой. То случайно выбежавшая на дорогу лиса. То изрытое и усыпанное валунами бездорожье. То и вовсе неизвестно откуда взявшаяся тачка! От столкновения с последней послышался треск разбитого стекла на заднем сидении.

– Чёрт возьми! Срань господня! Кто ж так паркуется! – взвыла мисс Сальваторе, манерно жестикулируя. Не ясно на кого она в данной ситуации злилась больше, но гнев решила спустить конкретно на так неудачно вставшем тут кадиллаке. – Получайте, мрази! – выкрикнула она в сердцах, проезжая мимо, и кинула в обидчиков первое, что достала на ощупь из бардачка – пачку презервативов.

Чтоб унять гневную брань понадобилось ещё как минимум минут десять. И ещё минут пять, чтоб научиться снова мыслить рационально. Наркотик давно уже отпустил, и теперь страшно хотелось есть. Нужно было срочно брать дело в свои руки.

– Сани, видишь ту лавку? Хлами-что-то-там. За ней давай резко налево. Возле первого же бара или забегаловки тормози. Жрать хочется пиздец. Да и этот на заднем сидении, надо глянуть не подох ли.

Странное дело, но смерти ковбою совсем не хотелось. Даже учитывая то, что безделушку с руки снимать никто не торопился, Миа была обязана ему жизнью. Если б не этот бродяга – её кишки бы сейчас лежали, размазавшись где-то по отелю. И хоть ломиться в благодарные фанатки девушка явно не спешила, но всё же гаденькое сосущее чувство в животе нашёптывало, что лучше бы не дать никому сегодня подохнуть. Хотя, возможно, то был всего лишь голод.

Пока Миа размышляла о собственной совести, машина медленно подкатила к неоновой вывеске «Old Wounds». Бар не вызывал особого доверия. Как и мусорщики, разбирающие на запчасти вертолёт рядом. Того и гляди на месте этого бедняги могла легко оказаться её собственная ласточка.

– Оставайтесь здесь, я схожу за...

Но не успела девушка закончить фразу, копошась в поясной сумке, как вдруг ковбой с грохотом вывалился из тачки и полуголый попёр в бар сам.

– Эй, стоять! – быстро соображая, что браслет ждать не будет, она кинулась вслед за недобитым громилой. – Да погоди, ну куда?! – вопила она, шикая и быстро подгребая на своих высоких каблуках, выплясывая по гравию.
– А вы сидите в машине, ясно? Если с моей девочкой что-то случится – вам пизда! – кинула впопыхах парнишке и зайцу, махая рукой так, словно проводит черту между собственным туловищем и головой.



А в бар девчуля пожаловала как королева. Специально замедлившись и переведя дыхание у самого входа, она вошла внутрь неспешным широким шагом, довольно ловя на себе любопытные взгляды.

– Добрый вечер, господа, – улыбнулась она присутствующим и тут же пристроилась рядом с обладателем сексуального пентоса, взглядом заставив случайного зеваку освободить даме место. – Благодарю. Я буду то же, что и этот здоровяк.

Закинув руку на плечи ковбою, Миа нагнулась к самому его уху, продолжив вкрадчивым шёпотом: «Клёвая татушка, красавчик. Я-то думала ты там всё, кончился. Неужто тебя просто похмелье мучило, а? Если так, то будь добр, избавь-ка меня от этого украшения.»
Рука с жалящей побрякушкой тут же потянулась за стопкой с прозрачной жидкостью, проскальзывая перед глазами сидящего рядом мужчины.



*«Would» – с англ. «Если бы»
**«Know me broken by my master» – с англ. «Вот он я, разбитый своим повелителем»

Сани предпочёл не спорить с леди и припарковался там, где попросила Миа. Хотя, судя по отсутствующему виду Терминатора, им следовало искать врача, а не бар. Но киса, очевидно, знала какой-то секрет о метаболизме мужиков за тридцать: только что умиравший от ран и усталости спутник, внезапно ожил, выгрузился из машины и, сияя голым торсом, направился в бар. В мерцающем свете синей неоновой вывески широкая татуированная спина мужчины выглядела особенно впечатляюще.

– Эй, стоять! Да погоди, ну куда?! – закричала в след ему киса и бордо выпрыгнула из тачки. – А вы сидите в машине, ясно? Если с моей девочкой что-то случится – вам пизда! – после чего девушка изобразила нечто на манер восточного танца, водя рукой около шейки, соблазнительно покачивая бёдрами и балансируя на высоченных каблуках, норовивших по самые пятки уйти в гравий.

Сани не стал мчаться в бар, будто это было первое, что он встретил после сорока дней искушений в пустыне. Парень вылез из машины, осмотрел последствия аварии. Тачка почти целая, только бампер покосился. Пнув по нему для проверки ногой (бампер не отвалился), Сани отправился к куче барахла. Бельё, латекс, антуражные костюмчики в следах спермы и смазки. Рядом ворох более чистой, традиционной одежды для непродолжительных сцен вступления. Натянув на себя вполне стандартные джинсы и почти белую футболку, Сани повернулся к фенеку, намереваясь по доброй местной традиции поболтать с умным человеком, но передумал и направился в бар.

Недавняя поездка не должна была занять много времени. Милар хоть и мегаполис, но пересечь его из конца в конец на хорошей машине можно максимум за час, доехать из центра до окраины – ерунда, почти что телепортироваться, бенгальский огонь дольше горит. Но путешествие оказалось долгим. Сейчас, перед баром, парень вспомнил, как под пулями заводил Джип. А тот молчал потому, что чёртов сканер отпечатков не узнавал пальчики хозяйки. Как Сани прикладывал их один за другим к кнопке активации, а девушка под пылью даже не замечала этих манипуляций, уверяя, что вполне способна сесть за руль сама. Как потом, когда догадался приложить средний палец, машина наконец-то завелась, они рванули по улице, а Терминатор начал раздеваться, разбрасывать одежду и чуть не зашиб Сани бронежилетом.

Фонари летели навстречу в ускоряющемся ритме песни «Would» («Если бы»). Казалось, жизнь налаживалась и набирала радужные краски. После гитарного соло, на фразе «Into the flood again…» («Снова в потоке…») мягкая ладошка Мии коснулась щеки, заскользила по внутренней стороне бедра. Горячая волна фейерверком побежала по телу и сконцентрировалась в одном конкретном месте. Внимание Сани было там же – на умелых пальчиках и влажном дыхании девушки. Поэтому он не заметил, как закончился асфальт, машину резко тряхнуло, Мия взвизгнула, улетев головой в левую дверцу.

– If I would, could you? (Если бы я это сделал, смогла бы ты..?), – услышал Сани хриплый вопль из колонок, оставшись со стояком и знанием, что девушки под пылью непредсказуемы.

А дальше дорога превратилась в полный пиздец: лисы, канавы, сраные тачки, битые стёкла, блюющие мужики. Мерзкий запах наполнил машину, перебивая даже прежний фан мусорки, не всё содержимое желудка Терминатора смогло улететь в окно.

«Да, пожалуй, бар без лишних ограничений – именно то, что сейчас нужно», – выдохнул Сани и, выключив камеру, открыл дверь «Old Wounds». С недавних пор у пресыщенных развлечениями миларцев вошло в моду отвисать в подобных заведениях окраины, гонясь за адреналином и нуаром.

– Народ, тут лучший в Миларе кальян. Мёртвых из могилы поднимает, – Сани грохнул на столик перед Мией и Терминатором заряженную колбу с трубками и чемоданчик со стандартной медицинской ерундой. – У Сутулого стрельнул, когда кальян брал, – пояснил парень происхождение аптечки и плюхнулся на соседнее сидение.

Закатное солнце нежно обрамляло неопределённый силуэт, выходящий с пустошей на окраину Милара.

- Эх, Милар... - с печалью в голосе произнёс старик - Город разврата и жестокости, точно такой, каким я его помню. Но скоро страдания прекратятся и поэтому я здесь.

Безобидный, в сущности, старик, напоминал своим видом и запахом одно из чудовищ, которые в огромных количествах встречаются на пустошах, поэтому местные монстры обходили Стригу стороной. Он долго ходил по развалинам города, пока не нашёл один из своих тайников с водой и сушёным мясом, которые оставлял для себя в одно из своих редких возвращений в это гнездо разврата. Подкрепившись и восстановив силы, а также собрав содержимое тайника в заплечный мешок, Стрига продолжил свой путь в поисках тех, кому ещё можно помочь, ведь проповедовать среди чудовищ смысла особо нет. Побродив ещё некоторое время по развалинам, старик набрёл на будку, рядом с которой был припаркован автомобиль. В будке, судя по запаху, гнездилась гигантская моль, один из опаснейших обитателей пустошей, сожравший множество бывших спутников Стриги, а в автомобиле были люди.

- Не самое лучшее место для парковки. - Прошептал сам себе Стрига. - Нужно поговорить с теми кто внутри...

Побродив некоторое время вокруг машины, старик наконец смог рассмотреть тех, кто там был. Молодая девушка, явно из местной, миларской элиты, этих Стрига ни с кем не перепутает и огромный, мускулистый мужчина. Стрига не верил, что они способны принять Бога, но в нём была надежда на это. И держа в сердце эту надежду, старик тихонько постучал своими костлявыми пальцами по переднему окну машины, со стороны водителя