Броня, ходячая техника, последнее время шныряет без дела, звеня своими жестяным причиндалами. Скрежет железного скелета разносится по всему коридору верхнего этажа. От резкого вопля все оставшиеся органические ткани прижимаются, будто с испугу, к холодному металлу словно родные, предпочитая скорее отторгнуть собственную печень, чем отпустить сверкающие рыцарские латы, ставшие надежным домом для разваливающегося на части тела. Гниющее внутри нутро давно перегорело жизнью. Оно устало существовать под натиском Экзортарских обычаев, однако ничего уже не изменить.
Когда-то давно он родился человеком. Затем стал бойцом арены. И в итоге превратился в металический кнут, бездушное создание, с искалеченным, ослабшим телом, не подлежащим реабилитации.